Сергей скуратов — об архитектурной этике и благоустройстве москвы
Архитектор Сергей Скуратов поведал, из-за чего он ни при каких обстоятельствах не трудится с национальными клиентами, сколько получает и что думает о современной программе по благоустройству столицы
— Кризис, начавшийся два года назад, как-то отразился на работе бюро? Я данный вопрос задаю многим архитекторам, а также с громадными сумками, и все отвечают одинаково: «Заказы сократились, расценки на проектирование упали, выживают лишь звезды наподобие Скуратова».
— Да, вправду, количество заказов у нас не уменьшилось кроме того на протяжении кризиса. Часть проектов мы взяли в следствии конкурсов последних пары лет, часть осталась еще с докризисных времен. Помимо этого, продолжаем сотрудничать с большими девелоперскими компаниями, так что работы хватает.
Но все подряд клиенты стали платить вдвое меньше, это факт.
— Другими словами в среднем 2–3% от цены строительства? До кризиса эта цифра составляла около 5%.
— на данный момент в районе 1%, в противном случае и меньше. Строя элитный дом, себестоимость которого не меньше $3 тыс. за 1 кв. м, а рыночная цена — $30 тыс. за 1 кв. м, проектирование всех разделов, включая архитектуру, инженерию, конструкции на всех стадиях, авторский надзор, обходится русскому клиенту приблизительно в $50. А имеется огромное число архитекторов, каковые будут проектировать и за $10, по причине того, что у них нет работы.
И девелоперы этим пользуются.
— Стало ли сложнее трудиться в условиях санкций, ограниченного доступа к западным разработкам?
— Нет. Я так же, как и прежде поддерживаю контакты с европейскими производителями кирпича, меди, камня — мы, как и раньше, используем эти материалы в строительных работах. В элитном сегменте, где трудимся много лет, таких неприятностей нет.
В других сегментах дела вправду обстоят значительно хуже, по причине того, что цена продажи отличается от себестоимости не более чем на 5% и застройщики стараются сэкономить на всем. Я с этими проектами не тружусь, по причине того, что в том месте архитектура не имеет никакого значения по большому счету. И потребителей, и на следующий день интересует лишь цена: чем меньше, тем лучше.
Но я не желаю бросать камень в сторону тех, кто такие проекты реализует. Легко кто-то шьет униформу, а кто-то — вечерние платья. Я, скорее, про последнее.
— Каково на данный момент соотношение государственных заказов и частных в вашем портфеле?
— У меня нет ни одного госзаказа. Я на этом поле ни при каких обстоятельствах не трудился.
Из портфолио «Сергей Скуратов Architects»: ЖК «Баркли Плаза»
— Это принципиальная позиция?
— Нет, легко стечение событий. У меня были попытки поработать [с национальными проектами], но не получилось.
— Из-за чего?
— Отличие менталитета. Люди, каковые трудятся на госзаказе, тратят не собственные деньги, исходя из этого у них совсем второе отношение к делу. Это через чур «холодные» и сложные для меня люди, плюс в национальных проектах неизменно довольно много отчетности, а деньги — в конце.
Но деньги — это по большому счету не про меня. Они меня по-настоящему ни при каких обстоятельствах не интересовали. Деньги мне необходимы лишь чтобы поддерживать офис и не снижать планку.
— Но бизнес неизменно тверже страны в смысле денег, и давление на архитектора со стороны девелоперов точно не меньше.
— Тут все определяет личность клиента. Человек, что пришел лично к Сергею Скуратову, осознаёт, что он возьмёт, и готов к важному сотрудничеству, без шуток не вмешиваясь в процесс. Неизменно приятнее трудиться с этими клиентами, чем со случайными людьми, каковые ставят тебя в один последовательность с другими малопрофессиональными архитекторами.
Но, повторюсь, неприятностей с клиентами у меня нет. Имеется много других.
— Какие конкретно, к примеру?
— Их большое количество. К примеру, меня не удовлетворяет неспециализированный опытный уровень русских архитекторов. Я вижу, что на данный момент появляются юные гениальные парни, каковые закончили МАРШ либо «Стрелку», у них большое количество идей, но они ничего не могут.
А уж студенты МАрхИ — те легко беззащитные создания. Но амбиции важные.
Из портфолио «Сергей Скуратов Architects»: ЖК «Арт Хаус»
— Но вы же сами преподавали и в МАрхИ, и в МАРШе.
— Да, и мало разочарован. В МАРШе я преподавал всего полгода и весьма устал — практически не было отдачи. К тому же у меня громадная мастерская, которой мне нужно всегда руководить, не говоря уже о том, что я еще сам проектирую. В данной ситуации мне нужно было два раза в неделю полностью отрываться от работы.
И для чего такие нагрузки? Притом что я замечательно осознаю положительный эффект и высший смысл собственной преподавательской деятельности. Один из выпускников МАРШа пришел ко мне трудиться, проработал два года — и ушел, весьма не легко.
В отечественной профессии необходимо пахать и пахать, практически круглосуточно. Сегодняшние юные парни к этому не весьма готовы. А работы у нас довольно много, по причине того, что строительство и проектирование не останавливаются ни при каких обстоятельствах.
— Не редкость ли, что приходится отказываться от тех либо иных заказов?
— В случае если между мной и клиентом не появляется так называемой химии и налицо большая отличие в целеполагании, критериях и методах оценки совместной работы, мы расстаемся.
— Химия — это одно, но имеется еще опытная этика, которая, по идее, не должна разрешать архитекторам браться за проекты, разрушающие историческую, социальную среду.
— Я стараюсь не доводить до для того чтобы и сходу заявляю клиенту о собственной позиции. В случае если девелопер желает выстроить в разы больше, чем это вероятно на каком-то участке, и я не смогу его переубедить, то a priori не буду с ним трудиться. К примеру, я пробовал поменять концепцию одного из элитных ЖК в самом центре Москвы, по причине того, что вычислял и считаю, что в том месте нужно делать совсем другую вещь.
Я сообщил об этом клиенту, но он кроме того не стал смотреть мой проект. Так что если бы мы и победили конкурс, вряд ли бы у нас что-то оказалось. Второй пример — побеждённый конкурсный проект жилого комплекса на Рублевском шоссе.
Он вспоминал, в то время, когда у компании-клиента был один хозяин, но позже ее выкупил второй, что желал сам принимать участие в проектировании и всецело поменять отечественную концепцию. Ясно, что дальше я не имел возможность с ним трудиться, и нам было нужно расстаться. Похожая история была и с конкурсом на новое строение ГЦСИ.
Я готовься принять в нем участие на одном условии — если бы строение музея, которое близко примыкало к торговому комплексу, перенесли вглубь парка. Я внес предложение это [главному архитектору Москвы] Сергею Кузнецову, но в тот момент он один не имел возможности решить эту задачу.
Из портфолио «Сергей Скуратов Architects»: ЖК Cooper House
— А сейчас они сделали это сами.
— По причине того, что это единственное разумное ответ в существующей обстановке. Прекрасно, что они осознали и своевременно исправили собственную неточность.
— Какие конкретно неточности, на ваш взор, допустили власти и архитекторы на протяжении летнего благоустройства Москвы? Как вы по большому счету оцениваете проект «Моя улица»?
— Я ожесточённый соперник всяческих унификаций и стандартов. Неизменно говорю всем своим единомышленникам и ученикам: стандарт — основной неприятель всех архитекторов и архитектуры. Любая улица, каждая подворотня и каждый закоулок в городе хороши своего архитектора и своего решения. И та унификация, к которой было решено прибегнуть в Москве, на мой взор, глубочайшая методическая и культурная неточность.
Но эта неточность инициирована, как это ни безрадосно, специалистами, каковые несут за нее ответственность перед историей. Сейчас, как следствие «успеха», появился запрос на распространение этого способа на всю Россию. Такое уже было в Советском Альянсе, мы все не забываем типовые города — про них снято столько фильмов, что в далеком прошлом пора бы осознать, что это путь в никуда.
Архитектура не должна быть массовой, кроме того в то время, когда речь заходит о миллионах квадратных метров, каковые нужно выстроить. В Москве в каждом районе и на каждой улице была собственная неповторимая обстановка, собственная идентичность, которая была попрана сегодняшним благоустройством.
— Вы сейчас редко участвуете в конкурсах. Разочаровались в конкурсной практике Москвы?
— Нет, нет. Не могу заявить, что я разочаровался, но основной вопрос всех столичных конкурсов — их судейство и профессиональная подготовленность. У меня всегда были вопросы по принятию опытного ответа.
В случае если отыскать в памяти уже упомянутый мною конкурс на новое строение ГЦСИ, то всем было сходу ясно, что такие консоли, каковые внесли предложение авторы победившего проекта, у нас никто не согласует и не выстроит. Да и в мире-то мало кто на это решится. Однако жюри выбрало данный проект. О чем это говорит?
О том, что в жюри мало специалистов. На последовательность конкурсов меня просто не разрешили войти.
Из портфолио «Сергей Скуратов Architects»: ЖК «Дом на Мосфильмовской»(Фото: Анатолий Струнин/ИТАР-ТАСС)
— К примеру?
— Конкурсы на новое строение Политехнического музея и на реконструкцию территории завода «молот и Серп» — мы подавали документы на участие, но отечественные заявки не прошли. В том месте идет какая-то собственная игра, правила которой мне до конца не понятны.
— Привычны ли вы с результатами конкурса на восстановление строения ИНИОН?
— Да, это настоящий кошмар.
— Это какое-то дикое исключение либо закономерный итог всей той политики, которую мы замечали последние годы?
— Прежде всего, это свидетельство того, что вывод специалистов никому не весьма интересно. Мне особенно жалко следить за тем, что происходит с ИНИОН, по причине того, что я лет десять назад создал проект его развития. Дабы как-то спасти Университет в экономическом смысле, необходимо было выстроить рядом с ним офисный центр, деньги от которого шли бы на развитие библиотеки ИНИОН.
Мы внесли предложение весьма щекотливый проект в модернистском ключе, что поддержало управление ИНИОНа и все сотрудники, до этого зарубившие восемь проектов.
— Из-за чего он все-таки не был реализован?
— В последний момент проект решили заморозить по непонятным для меня обстоятельствам. Но сейчас мы видим, что к данной идее возвратились. Действительно, вывернув ее наизнанку.
Сергей Скуратов — основатель, творческий руководитель и президент мастерской «Сергей Скуратов Architects» (входит в тройку самых востребованных архитектурных бюро Москвы), член правления Альянса столичных архитекторов (СМА), создатель более 20 выстроенных комплексов и зданий. Среди них — столичные ЖК Copper House, «Арт Хаус», «Садовые кварталы», «Баркли Плаза», и небоскреб на Мосфильмовской улице, что вошел в пятерку лучших небоскребов мира 2012 года.
Создатель: Ольга Мамаева.
Архитектурный public talk с Сергеем Скуратовым
